Вечерами, после ужина, а иногда и днем, если было немного процедур, гуляли вдвоем, ходили на концерты. В кисловодский органный зал приехал известный органист из Италии, и нам удалось купить билеты на него. Мы с Ириной, захваченные необыкновенным, божественным исполнением музыки Баха, не спеша шли по тенистым улицам, все еще находясь под впечатлением, полученным от концерта.
— А мой муж не пошел бы на орган, — вдруг сказала она.
— Вот любимый пошел бы.
Я не знала, как отреагировать на это откровение, и только молча посмотрела на Ирину.
— Да, такая вот я, — вымученно улыбнулась Ирина, — и муж, и любимый. И за три недели должна решить, с кем из них я остаюсь. Ты бы с кем осталась? — она смотрела мне прямо в глаза.
Я неопределенно пожала плечами.
— Вот и я не знаю, как решить эту задачу, — вздохнула она. — Если бы был только злополучный треугольник, сделать выбор было бы легче. Но у меня так много острых углов, которые невозможно обойти. И поступлю я хоть так, хоть этак, все равно сделаю больно близким мне людям. Они же все, понимаешь, все мне дороги. Да и вообще… — в голосе Ирины зазвенели слезы, — я чувствую себя виноватой перед мужем, детьми, отцом, любимым. Ну скажи, разве любовь должна быть с такой болью? Я ее воспринимаю как несчастье, а хочется быть счастливой.
Я понимала: Ирине нужно было поговорить с кем-то
— не для того, чтобы поделиться пикантной ситуацией, а озвучить проблему и как бы со стороны услышать свою историю. Возможно, она надеялась, что это поможет ей принять верное решение.
Ирина и Юрий окончили Таганрогский радиотехнический институт, уже будучи мужем и женой. Поженились они, когда Юра готовился к защите диплома, а Ире оставался еще год учебы. Так поступали все студенты, чьи романтические отношения тяготели к браку. Делалось это для того, чтобы получить направление в одно место. Вернее, тот из молодых супругов, кто оканчивал институт первым, получал распределение, а второй уже ехал к нему на законных основаниях. Юрия направили в Горький — теперь Нижний Новгород, в одно из засекреченных учреждений, каких в то время в городе было немало. Когда он уезжал из солнечного и любимого Таганрога, слез его молодой женой было пролито немало. Понять ее нежелание расставаться с любимым было очень легко: Ирочка готовилась стать мамой и не хотела провести беременность вдалеке от мужа. Она решила перейти на заочное отделение и уехать вместе с Юрой. Но тут воспротивились и его, и ее родители. Они настояли на том, чтобы Ира окончила институт, родила ребенка в Таганроге, где ей помогут и мама, и свекровь, которые просто мечтали стать бабушками.
Позже Ирина поняла, что родители были тысячу раз правы, когда не отпустили ее за мужем. Во-первых, не было никаких проблем с учебой. Во-вторых, ее окружили таким теплом и такой заботой, что Юрий при всем желании не смог бы этого сделать. Кстати, он приезжал несколько раз, зарабатывая себе отгулы. Но самое главное: когда Ира с маленьким Сережей приехала в Горький, Юра, проработав год, уже показал себя толковым инженером и организатором, был, что называется, на хорошем счету у начальства. К приезду жены с ребенком он получил комнату в общежитии, где они и обосновались на первое время. Когда Сереже исполнился год, его определили в ясли, и Ира тоже вышла на работу. Юрий был занят в экспериментальном производстве, а Ирина получила направление в конструкторское бюро.
Через два года у Спицыных случилось первое новоселье. Им дали однокомнатную квартиру в ведомственном доме. А когда, спустя пять лет, родилась Анечка, они переехали в просторную и удобную по тем, конечно, временам «трешку».
Первые полтора десятка лет Спицыны были, можно сказать, идеальной счастливой семьей. Юрий и Ирина понимали друг друга, что называется, с полуслова. В большой любви родились и воспитывались Сережа и Анечка. Родители вместе ходили на родительские собрания в школу, устраивали для детей веселые, с сюрпризами и необычными подарками праздники, пикники; любили совместные походы в кино и театры; в отпуск ездили в дальние экскурсии. Дома они тоже делали все вместе. Любили собраться вчетвером на маленькой, но уютной кухне -лепить пельмени, печь пирожки, обязательно с секретом. Друзья Ирины и Юрия, а потом друзья их детей с удовольствием приходили в этот дом, потому что здесь всегда всем были рады.
В НИИ оборонного значения, где работали Ирина с Юрием, зарплаты по тем временам были неплохие, тем более оба они являлись специалистами важного современного направления, и их ценили.
После хорошего хочется лучшего, правда? Но не всегда получается, как хочешь, а бывает совсем наоборот. У Юрия с Ириной «наоборот» случилось, как у многих советских людей, в годы перестройки. Тогда предприятия ВПК, что называется, легли: не было заказов, уже выпущенная продукция оказалась невостребованной. А что уж там говорить о разработчиках, конструкторах, программистах, которые работали даже не на сегодняшний день, а на перспективу? В НИИ начались перебои с финансированием, а значит, и с выплатой зарплаты. О премиях, которые Ирина с Юрием получали регулярно, пришлось забыть. Хотя руководство коллектива проявляло недюжинную волю для сохранения, а точнее, даже спасения нужного и для оборонки, и для развития современных технологий учреждения, стремилось сохранить материальную базу и костяк специалистов. Директор правдами и неправдами находил заказчиков на гражданке, заключал договоры, и кое-какие деньги институт имел. Худобедно, но на них можно было жить. Чтобы жить лучше, многие высококлассные конструкторы, программисты, испытатели подряжались вечерами и по выходным ремонтировать квартиры откуда-то взявшихся богатых людей: монтировали на их выросших как из-под земли дачах системы отопления и сигнализации, делали электропроводку — словом, не отказывались ни от какой работы.
А Юрий не смог себя переломить, не смог принять позицию своих товарищей, которые считали — и справедливо — что работать не стыдно, чем бы ты ни занимался.
Продолжение следует.
